Дисфункция реальности: Угроза - Страница 126

126

Данные наблюдения за Хорганом поступали в нервные клетки, расположенные за полипом стен лестничного пролета, а затем, пройдя через соседние секторы нервной системы, попадали в нервные окончания орбитальной башни. Этот своего рода невидимый и всезнающий ангел-хранитель все время проверял, нет ли какой-либо опасности. Хорган был одним из бесчисленного множества потомков Рубры. Он принадлежал к типу избалованных любимчиков. Ловко и незаметно Рубра пробудил в нем интерес к тем сферам науки, которые считал наиболее полезными для своего протеже. Именно он развил в юноше ни с чем не сравнимое высокомерие. В общем Хорган уже обладал всеми признаками тщеславия, столь характерными для всех протеже Рубры. Будучи по натуре гордым одиночкой, Хорган имел отвратительный характер. Внешне он выглядел как долговязый юноша азиатского типа со смуглой кожей и голубыми глазами. Если бы помимо смазливой внешности хромосомы наделили его соответствующей мускулатурой, то он, как и Дариат, постоянно бы с кем-нибудь дрался.

Вполне естественно, что Хорган ничуть не удивился, когда Кира-Мэри стала показывать ему свои прелести. Он был убежден в том, что эта девушка именно так и должна себя вести.

Тем временем Кира и Хорган уже вышли в вестибюль восемьдесят пятого этажа.

Дариат ощутил всплеск информации, передаваемой следящими клетками в адрес нервной системы апартаментов, и запрос предоставить доступ к информации, накопленной в памяти автономных нервных окончаний. Он был к этому готов. Ему пришлось в течение двух дней вносить изменения в работу нервных окончаний апартаментов, поскольку ни одна из его обычных уловок не смогла бы ввести в заблуждение столь обширную систему нервных окончаний, которая фактически сама ощущала все, что происходит в каждом секторе.

Но, как он и рассчитывал, все было спокойно, ничто не потревожило сознание Рубры. Следящие нервные окончания видели лишь пустые апартаменты.

— Они идут, — сообщил Дариат тем, кто находился в спальне Андерса Боспорта. Он ощутил присутствие всех трех вселившихся. Канадец Росс Нэш, живший в начале двадцатого столетия, находился в теле Боспорта. Скончавшаяся два века назад Энид Понтер с планеты Джеральдтон, населенной представителями австралийского этноса, вселилась в тело Алисии Кохрейн. А немец Клаус Шиллер, который постоянно что-то твердил о своем фюрере, овладел телом Манзы Бальюзи. Похоже, его приводило в ярость то обстоятельство, что у него теперь внешность азиата. Его нынешнее тело заметно отличалось от образа, который находился в диске с паспортными данными в тот день, когда он покинул борт «Яку». Кожа стала светлее, в иссиня-черных волосах появились светлые пряди, мягкие черты лица обострились, а глаза приобрели оттенок лазури. Он даже стал на пару сантиметров выше.

— А как же Рубра? — спросила Энид Понтер. — Он знает?

— Мои разрушающие нервные окончания сработали. Система наблюдения нас не видит.

Росс Нэш медленно обвел взглядом спальню. Он сделал это с таким видом, как будто пытался уловить в воздухе какой-то необычный запах.

— Я чувствую это. Я чувствую за стенами неприязнь.

— Это Анстид, — сказал Дариат, — вот кого ты чувствуешь. Рубра лишь его часть, он его слуга.

Росс Нэш и не пытался скрыть свое отвращение.

Дариат знал, что на самом деле ни один из них ему не доверяет. Они были сильными соперниками, согласившимися на зыбкое перемирие в силу того, что могли нанести друг другу непоправимый ущерб. Такое положение не могло продолжаться долго. Присущие людям сомнения и недоверчивость, действуя вопреки взаимным договоренностям, ставили под вопрос доводы разума. Ставки с обеих сторон были слишком велики, что еще больше усиливало желание видеть предательство в каждом подозрительном вздохе и в каждом неверном шаге.

Но он докажет свою надежность, и сделает это так, как не смог бы сделать никто другой. Он доверит им не только свою жизнь, но и свою смерть. Ведь и то и другое самым нелепым образом связано друг с другом.

Ему нужны были их потрясающие способности к перевоплощению, и в то же самое время он хотел, чтобы у него остался дар ментального общения. Их способности были дарованы смертью, следовательно, он должен умереть и вселиться в тело, наделенное геном ментального общения. На словах это выглядело проще простого. Но это было сущее безумие. Впрочем, то, что он видел в последние дни, бросало вызов всякому здравомыслию.

Тем временем Кира и Хорган вошли в апартаменты. Они продолжали целоваться, даже когда закрылась входная дверь.

Дариат сосредоточился, его ментальная мощь переподчиняла новые нервные окончания, единственной задачей которых стало сплести тонкую паутину обмана. Образ двойной фигуры Киры превратился в образ единой фигуры. Иллюзия была создана переподчиненным скоплением нервных клеток обиталища, в десять раз превышающим объем человеческого мозга. Массы этого участка, совсем небольшого по сравнению с массой всей нервной системы, было вполне достаточно, чтобы создать превосходную иллюзию, фантом, который, впрочем, обладал весом, фактурой, цветом и запахом. И даже теплом человеческого тела, зарегистрированного клетками-сенсорами в тот момент, когда они с типичным для юнцов похотливым нетерпением стали стягивать друг с друга одежду.

Труднее всего Дариату было имитировать постоянный поток эмоций и ощущений, который Хорган бессознательно выплескивал в ментальный диапазон. Но осторожно воспользовавшись памятью нервных клеток, он сумел добиться и этого. Следящие нервные окончания без всякого интереса наблюдали за происходящим.

126